Как живут в детском доме. Как живут дети в детских домах
К вопросу о патиотизме политиков, призывающих прекратить усыновление российских детей за границу "Российские дети нужны отечеству"
Из доклада Human Rights Watch "Насилие над детьми, находящимися под опекой государства":
Разнообразные факты физического и психологического наказания в детдомах можно разделить на две категории. В первой категории - случаи, когда взрослые работники детдома с неофициального согласия директора сами бьют и унижают детей. Вторая категория - изощренный вариант первой, когда взрослые поручают воспитанникам детдома наказать кого-то из детей “всем коллективом”.
Это вы, что мы должны были одеться и поесть, чтобы мы могли узнать, что мы можем отправиться в лагерь пионеров, и даже если бы у нас была новорожденная новогодняя елка, все это благодаря товарищу Сталину, - вспоминает Михаил. Посудомоечные машины и чистка двора в возрасте четырех лет работали на равных равнинах с семилетнего возраста, а когда они достигли одиннадцатого года, их отправили на работу на текстильную фабрику в соседнем городе. Хотя ему было всего двенадцать лет, врачи сказали, что ему уже пятнадцать, вероятно, из-за его высокого роста.
Некоторые взрослые работники российских детских домов подвергают детей жестокому и унизительному обращению: имеются сведения о том, что им:
наносят пощечины и удары кулаком,
суют головой в унитаз, сдавливают руку тисками;
допрашивая мальчика, сдавливают ему яички;
раздевают перед сверстниками; запирают в ледяном не отапливаемом помещении
на несколько дней;
вступают с детьми в сексуальные отношения;
отправляют в психиатрическую больницу в наказание за проступки, такие, как,
например, попытка побега
Им были выданы новые документы, которые ошибочно заявили, что они родились в правительстве, чтобы поднять возраст детей из детских домов, чтобы они могли быть назначены для работы в армии или для службы в армии. Следующие два года Михаил работал на фабрике, в бригаде других детей из детских домов. «Вы работали в смену: через неделю после двенадцати часов ночи, следующие двенадцать часов в день». И рабочая неделя была семь дней.
Ужасные условия труда на фабрике полностью не соглашались с тем, чему учили Михаилу пропагандистские фильмы и книги. Дети спали в своей рабочей одежде на фабричном свете, и еда была съедена в столовой. Нет патриотических настроений, но голод. Хотя ему было всего 14 лет, он стал танком.
Говорят бывшие воспитанники:
· Эта воспитательница в моем детдоме была очень жестокая женщина. Раньше она работала в колонии для несовершеннолетних, и она очень любила бить детей. Меня она таскала за волосы. В моем классе была девочка, которую эта воспитательница хватала за волосы и била головой об стену. У той девочки тоже не было родителей. Еще у нас были очень бедные дети и дети беженцев.
Как и Михаил, Николай Ковач очень гордился, когда он присоединился к пионерам. Это дало ему чувство участия в мире за пределами приюта, возможность общаться со своими детьми. Ковач вступил в комсомол и стал партийным активистом. Его «Историей Коммунистической партии Советского Союза» была его любимая книга. Будучи подростком, он зачислен в Красную Армию и служил на Востоке. После демобилизации он не смог найти себя в гражданской жизни - он провел слишком много времени в советских учреждениях. Его главная задача заключалась в том, чтобы поймать детей, которые бежали из детских домов.
· Когда я была маленькая, воспитательница совала меня головой в унитаз и била по заду, по бокам, по рукам. Сначала она била меня по руке - это когда я была еще маленькая, до девяти лет. Потом она могла взять тапок и ударить по губам. Тебя могли закрыть в спальне и держать там. И еще в наказание не давали есть.
· Сейчас самое худшее в жизни здесь - это воспитатели, особенно Светлана Петровна. И еще человек шесть или семь воспитателей такие же. Я видела, что произошло с Кариной Г. Она очень боялась воспитательницы и врала ей про свои отметки. Та сказала: “Если ты мне еще раз соврешь, я тебе рот фекалиями заткну!” Она еще раз соврала, и Светлана Петровна всю ее избила. У нее из
губы текла кровь. В другой раз, когда эта девочка попробовала закурить, то в наказание та же воспитательница затащила ее в душевую к мальчикам в одних трусах, чтобы ее опозорить.
Возьмите: «Мама, папа, не уходи!» Встреча о брошенных детях. Помимо статистики, участники подчеркнули ту роль, которую каждое государственное учреждение оказывает на предотвращение или сокращение числа брошенных детей. С этой точки зрения было решено, что семья, церковь, школа играют решающую роль в предотвращении отказа от детей.
Проблема сложная, сказала г-жа Магдалена Викован, Служба материнства Материнства и не может быть исчерпана в помолвке. Правда, что касается оставленных детей, у нас нет такой картины после революции «89», которую мы видели и отмечали у нас, но у них возникли новые проблемы: незнакомец уходит странным образом, они оставили своих детей родственникам или опекунам, и они больше не заинтересованы в них, которые, хотя у них есть дети в их семейной среде, живут так, как будто их не было, дети, которые отказываются от своей школы и убегают из дома или они потеряны в мире пластов.
· В другой раз Светлана Петрoвна сунула Валентина Т. головой в унитаз, когда он ушел с территории летнего лагеря в ближайший поселок. То же самое она сделала с Юлией Б., когда та пришла немного выпивши и решила пойти к воспитательнице и сказать ей, что она о ней думает. Воспитательница повела ее в душевую и сунула головой в унитаз.
Статистику любопытства на тревожном уровне представил Сиприан Ифтимейи, заместитель исполнительного директора Судебной администрации статистики Яссы, бывший префект Васлуй. Его беспокоило количество людей, живущих на юге. Каждый день, сказал Ифтимая, 500 человек лежат перед лицом лучшей жизни.
Наконец, соглашается, что каждый ребенок является даром Бога, что он заслуживает всяческих усилий, чтобы стоять и искать то, что хорошо для него, но в том же духе он должен спать и скрывать, чтобы он знал, что он это не продукт, и поэтому он не может воспользоваться им или отказаться от него.
· В одном питерском детдоме директор и воспитатель наказали мальчика за то, что он якобы украл гуманитарную помощь. Они заперли “вора” на складе инструментов, а потом засунули его руку в тиски и зажали там. Ему было очень больно, его пришлось отправить в больницу на “скорой помощи”. Другого мальчика из этого детдома директор схватил за яйца и сжал, а сам в это время
задавал вопросы.
Семейное пасторское отделение Феликс Тиба. По словам источника, создание детского дома Тонгрим привело к заметному уменьшению числа родителей без родителей и убежища на улицах Пхеньяна. Однако источник сказал, что сиротский дом был бы использован северокорейскими властями в качестве оправдания для фактического принуждения детей, укомплектованных институтами, к работе.
Власти не разработали никаких образовательных программ для детей, которые там содержатся. Вместо этого они были мобилизованы, чтобы заботиться о земле. И центральные власти несут всю финансовую нагрузку на плечи местных властей, которые должны поддерживать деятельность сиротства через различные налоги, - сказал источник в Пхеньяне.
· Другой пример. В феврале 1997 г. московский подросток, которого мы назовем Кирилл, обвинил персонал детдома в том, что они украли йогурт, предназначенный для сирот, а потом схватил пару упаковок йогурта и убежал в другую часть здания. Наказывали его за кражу йогурта три работника детдома: психолог, преподаватель домоводства и заместитель директора. Они выбросили его из окна первого этажа. Поскольку Кирилл пожаловался директору, последовавшее за этим наказание Кирилла является примером особого рода: ребенка публично подвергают унижению, раздевая догола или иным образом выставляя на посмешище перед сверстниками. Такое публичное унижение, видимо, уже много лет является “фирменным” наказанием в этом детдоме.
· Дети рассказывали, как учитель использовал наказание раздеванием в качестве грозного предостережения для всех детей. Учитель приводил всех в класс, потом заставлял провинившихся раздеваться и стоять перед открытым окном, а было очень холодно. Нескольких ребят так раздевали и заставляли стоять, а другие должны были смотреть на стоящих перед окном, чтобы дать понять, что и с ними может такое случиться.
· Директор и воспитатели не всегда наказывают детей сами. Они могут поручить старшим детям исполнить наказание. Одна из наших воспитательниц может прямо сказать: “А ну-ка, вы двое, подеритесь!” Они так делают когда в наказание, а когда и просто для развлечения. Или из чистого садизма. Еще пример. В наказание воспитательница Александра Калугина раздевала кого-нибудь из детей догола и заставляла встать на четвереньки, а остальные дети пинали его и садились на него верхом как на животном. Она была активная садистка. Эта же воспитательница позднее велела детям наказать одного из их сверстников, в результате чего этот ребенок получил травму. Об инциденте стало известно, и она уволилась из детдома.
Многие “обычные” административные меры, применяемые в учреждениях для детей с тяжелыми и средней тяжести заболеваниями, равносильны жестокому, бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. На детей надевают мешки в качестве смирительных рубашек, их привязывают к мебели, без необходимости держат в кровати, содержат в помещениях без окон, отказывают в питании, держат в антисанитарных условиях, в неподходящей одежде, отказывают в необходимой медицинской помощи.
Полнный текст доклада: http://www.hrw.org/reports98/russia2/Russ98d-08.htm (на английском языке)
Перевод части доклада: http://amnesty.memo.ru/n18/chapter12.htm
